 Вооруженный патруль. Петроград, февраль 1917 | Фото: moremhod.info
В полдень 6 июня 1926 года в почти пустое кафе "Le Lutece" на бульваре Сен-Мишель вошла молодая женщина в черном платье, села за столик в углу и заказала бутылку Chateau Раре-Clement урожая 1899 года. Выпив рюмку, она тотчас же попросила счет и расплатилась. Едва гарсон отошел от ее столика, как раздался выстрел и звук упавшего тела. Когда официант и пара случайных посетителей подбежали к даме, она была мертва. На полу валялся выпавший из руки револьвер.
В сумочке дамы нашли визитную карточку на имя Ирэн Тернер и лаконичную записку: "Я сама".
Ирина Яковлева-Тернер, ставшая убийцей из-за мести | Фото: peoples.ru и zagadki-istorii.ru
Настоящая фамилия Ирэн (Ирины) Тернер - Яковлева. Она родилась в Петербурге в 1900 году. Ее отец, юрист по образованию, был приват-доцентом Московского университета. В середине 1890-х годов он разбогател, играя на бирже, оставил службу, переехал в Петербург и, купив два доходных дома, стал домовладельцем. Он умер в 1915 году, оставив жене и единственной дочери весьма приличное состояние.
Ирина получила прекрасное образование; знала несколько языков. Ее гимназическая подруга Надежда Семирадская вспоминает об увлечении Ирины криминальной литературой - причем не какими-нибудь дешевыми выпусками о похождениях Ната Пинкертона, а трудами серьезных юристов.
"Это было довольно странно, - замечает Семирадская, - но мы не придавали ее увлечению особого значения, ведь у каждого человека есть свои маленькие или большие идефиксы".
Красногвардейский патруль | Фото: korabox.ru
Ирина получила хорошее образование, говорила на нескольких языках, играла на скрипке, занималась конным спортом, с легкостью решала логические задачки и удивляла всех способностью запоминать такие детали, на которые другие не обращали внимания. И ее существование вполне бы могло быть таким же безоблачным, как у других девушек из хороших семей, но тут наступил 1917-й год.
В начале 1917 г. Ирина познакомилась с молодым адвокатом Николаем Аракеловым, летом они обручились. Адвокат стал помощником А. Керенского во Временном правительстве. Тот отправил его с поручением по центральным российским губерниям, а Ирина решила ехать вместе с женихом. На обратном пути в Петроград, в ноябре 1917 г., их задержали патрульные, проверявшие у пассажиров документы. Аракелова сняли с поезда, и на железнодорожной станции большевики расстреляли адвоката у Ирины на глазах.
Ирине предложили ехать дальше, но она отказалась и сошла с поезда. Ее саму, находившуюся в шоке, доставили в местную тюрьму на предмет выяснения "причастности к контрреволюционным элементам". Через неделю Яковлевой удалось бежать; окольными путями она добралась до Петрограда.
А дальше Яковлева повторила путь большинства эмигрантов первой волны: бегство в Одессу, оттуда – в Константинополь, а дальше Берлин и Париж. Но в отличие от других соотечественников, оказавшихся в нищете, Яковлевой повезло. В красавицу, к тому же получившую хорошее образование и владеющую несколькими языками влюбился один из богатейших людей Франции - граф Франц Тернер. Сделанное им предложение было принято благосклонно и, начиная с 1923 года, графиня Ирэн Тернер стала желанной гостьей в модных салонах и на светских раутах.
На одном из приемов в числе советских дипломатов Ирина увидела мужчину, внешность которого ей показалась хорошо знакомой. И тут память ей услужливо подсказала: боже, да это же один из убийц ее жениха! Надо сказать, что граф относился к большевикам, мягко говоря, прохладно. Свои симпатии и денежные пожертвования он отдавал окопавшемуся в Париже РОВСу - Российскому общевоинскому союзу, ставившему своей целью свержение Советской власти и восстановление монархии. Поэтому Ирине пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить мужа организовать для сотрудников советской дипломатической миссии прием. Ведь она так тоскует по родине, а тут новые соотечёственники, новые лица...
В конце концов, граф согласился удовлетворить каприз своей супруги. Так, в числе приглашенных на «а-ля фуршет» оказался и «расстрельщик» - ныне сотрудник посольства Сергеев.
Конечно же, тот не узнал в великосветской львице зареванную девчонку, той ноябрьской ночью умолявшую пощадить ее жениха. Нет сомнения, что благодаря своему положению и деньгам Яковлева-Тернер нашла бы способ отправить убийцу на тот свет. Однако ее планы были более масштабными: уничтожить всех участников той расправы. Но как узнать их имена? Женское коварство не знает границ, и Ирина выбрала самый действенный способ - «промоут канапе», что в дословном переводе с французского означает «через кровать».
Советский дипломат совсем не возражал против любовной интрижки. Как-то, когда Сергеев расслабился в интимной обстановке, любовница осведомилась, приходилось ли ему убивать людей? Дескать, на это способен мужчина только с сильным характером! Разгоряченный вином Сергеев вспомнил не только бои во время Гражданской войны, но и случай, когда он вместе с тремя товарищами расстрелял без суда и следствия переодетого офицера.
Уже через несколько встреч мстительница знала фамилии двоих подельников. Фамилию третьего ее визави забыл, вспомнил только то, что звали его Степан Николаевич. Теперь оставалось придумать, как добраться до Москвы. Скоро был решен и этот вопрос. Ирина сообщила супругу, что из-за поспешного бегства ей пришлось отдать надежным людям на сохранение фамильные драгоценности. А поскольку семейные реликвии дороги ей как память об умерших родителях, то она хотела бы их вернуть. После долгих раздумий граф дал согласие на эту авантюрную поездку. Пользуясь своими связями, он выправил фальшивый паспорт, и весной 1926 года Зинаида Блюмендорф отправилась сначала в Берлин, а оттуда под видом журналистки Социнтерна - в Москву.
Первым отыскался след некоего Тушкевича, занимавшего довольно высокую должность в одном из наркоматов. Польщенный вниманием очаровательной иностранной журналистки, он, давая ей интервью, незаметно для себя назвал имена и дал координаты двоих других красногвардейцев. По злой иронии судьбы, один из них, Степан Николаевич, носил такую же фамилию, как и его жертва, - Аракелов. После окончания Гражданской войны он сделал неплохую карьеру в органах ВЧК-ГПУ, но после перенесенного инсульта оказался парализованным и проходил курс лечения в санатории. С третьим, Мальцевым, тоже ответственным сотрудником Всесоюзного Центрального совета профсоюзов, Тушкевич, как оказалось, поддерживал дружеские отношения.
Блюдо, которое подают холодным
Первым в списке на исполнение приговора оказался Аракелов. Прикованный к инвалидной коляске, потерявший речь, он оживился, когда ему сообщили, что его приехала навестить дальняя родственница. Сейчас трудно сказать, каким способом Ирина отправила свою жертву на тот свет. Скорее всего, с помощью отравленного и редкого по тем временам апельсинового сока, купленного в спецмагазине для иностранцев на бонны Торгсина. Но, так или иначе, смерть пациента медицинский персонал санатория списал на повторный инсульт.
Теперь на очереди были Тушкевич и Мальцев. Конечно же, они не смогли отказаться от приглашения гостьи поучаствовать в прощальном ужине перед ее отъездом. Во время застолья в «Метрополе», выждав момент, когда один из кавалеров удалился в туалет, Зинаида Блюмендорф попросила второго заказать оркестру «Калинку-малинку». И когда тот направился к эстраде, всыпала в бокалы каждого приличную дозу ядовитого зелья. Через полчаса, когда мужчины стали терять сознание, к ним вызвали кареты скорой помощи. Отравительница же, симулировав краткосрочный обморок, от эвакуации отказалась и уже через час, находясь в купе поезда «Москва-Берлин», мысленно прощалась с родиной, на которую она уже больше никогда не вернется.
Еще через двое суток Ирина была в Париже. Объяснив мужу, что, к сожалению, отыскать нужных людей не удалось, она приступила к ликвидации последнего участника этой драмы, оставленного ею «на десерт». Ничего не подозревающий Сергеев немедленно согласился на свидание с любовницей. Но в номере второсортной гостиницы, где оно проходило, ловеласа ждало настоящее потрясение. Выпив бокал вина со снотворным, он погрузился в забытье, а когда проснулся, то понял, что лежит связанным по рукам и ногам и на него направлено дуло пистолета. Но еще страшнее, чем пуля, стал рассказ его возлюбленной: о том, при каких обстоятельствах они впервые встретились и какую кару понесли его друзья. Видимо, откровения произвели на Сергеева столь большое впечатление, что он от страха обмочился. Мстительница же не стала ставить свинцовую точку в его биографии - брезгливо посмотрела, повернулась и пошла в кафе. После часовых усилий Сергееву удалось распутать веревки и он, как был в нижнем белье, выбежал из отеля и тут же был сбит проезжающим автомобилем..
Репортер газеты «Франс Суар» заинтересовался странным поведением дипломата. Ему, проникшему в больницу, удалось услышать предсмертные откровения умирающего Сергеева. По другой версии, Сергеев рассказал об этом кому-то из друзей - сотрудников НКВД. Во всяком случае, в середине 1930-х годов кто-то из советских перебежчиков изложил эту историю в слегка искаженном виде французскому журналисту Иву Готье (Ives Gauthier. La Russie a genoux. Paris, 1938 [II]). А уже позже история попала к французским газетчикам. В любом случае, эту публикацию Ирине увидеть было не суждено.
Узнав о смерти Сергеева из газет, Ирэн пошла в кафе, заказала бокал вина и, опустошив его, пустила себе пулю в висок. В ее сумочке нашли записку: «Я сама». Ирэн Тернер-Яковлевой было всего 26 лет.
источник
|
