Хиросима во времена эпохи Эдо была процветающим городом, а начиная с эпохи Мэйдзи с открытием в нём педагогического института город начал развиваться как центр просвещения, а после размещения в нём штаба пятой дивизии, парка техники сухопутных войск и как военный центр. Так-же в городе располагался центр связи и штаб Второй Основной армии.

Шестого августа 1945 года в 8 часов 15 минут утра впервые в истории человечества на город была сброшена атомная бомба. Она взорвалась над жилыми кварталами с ярчайшей вспышкой - в момент взрыва температура в эпицентре превысила миллион градусов и образовался огненный шар. За долю секунды шар увеличился 280-ти метров в диаметре, температура поверхности которого достигла пяти тысяч градусов.

Средство доставки бомбы, стратегический бомбардировщик B-29 «Enola Gay»

Стратегический бомбардировщик Boeing B-29 Superfortress армии США “Энола Гей”, сбросивший 6 августа 1945 года атомную бомбу «Малыш».

Командир экипажа Пол Тиббетс назвал самолёт в честь любимой мамы и имя вошло в историю. Ещё в прошлом слово Гей означало отнюдь не секс меньшинства, а прилагательное “весёлый”.

Экипаж самолёта, командир Пол Тиббетс с трубкой в центре. Снимок сделан на Марианских островах в 1945 году. Вопреки расхожему мифу, никто из экипажа “Энолы Гей” не испытывал психологических проблем, связанных с их миссией, ни до, ни во время, ни после выполнения задания. Не было проблем и у экипажа “Бокскар” намного менее известного самолёта сбросившего плутониевую бомбу “Толстяк” на Нагасаки. Как это часто бывает обыватели всегда запоминают только первых.

Обычно самолёты Boeing B-29 Superfortress армии красили в синий цвет, чтобы он меньше выделялся на фоне неба. Но Enola Gay решили не красить чтобы уменьшить воздействие теплового излучения ядерного взрыва. Впрочем из-за недостатка краски и экономии не красили тогда многие боинги, но так вещает информационная табличка на стенде.

С 1995 года бомбардировщик находится в национальном музее авиации и космонавтики США Смитсоновского института Центр Стивена Удвар-Хейзи. Эта выставка вызывала немало споров об этичности данного экспоната.

Атомная бомба “Little boy” (Малыш) перед погрузкой в бомбардировщик.

Из 64 килограмм обогащённого урана в бомбе прореагировало менее 2%, остальные выпали в виде радиоактивных осадков, делая “малыша” одной из самых “грязных” ядерных бомб применявшихся в истории. Для сравнения в современны ядерных и термоядерных боеприпасах во взрыве участвует свыше 80% радиоактивных материалов, что позволяет радикально сократить как вес заряда, так и радиоактивное загрязнение местности.

Грибовидное облако над Хиросимой.

Городской пейзаж до и после бомбардировки (вид с воздуха).
В правом верхнем углу виден Хиросимский замок, который так же был полностью уничтожен во взрыве, в настоящее время он восстановлен.

Деревянный город вспыхнул как сухая трава. Плавилось стекло, горело дерево, люди из тех кто находился вблизи эпицентра превратились в живые факелы - от них не осталось даже праха - лишь темные тени на побелевших от жара каменных ступенях и стенах.

Тем кого взрыв застал подальше от эпицентра ожидала ещё более мучительная участь. Вспучившаяся от сильнейшего жара кожа плавилась, стекая и застывая словно вода. Одежда, волосы - всё горело, огромные волдыри у тех кто находился поодаль, кровь льющаяся из ран. Пытаясь спастись от жара и огня люди прыгали в реки. Тысячи людей, обожжённых до такой степени, что нельзя было сказать, мужчина это или женщина, дети, кричащие "горячо! горячо!", и израненные плачущие младенцы, визжащие рядом с матерями — мёртвыми или уже умирающими от полученных ран. Те, кто чудом остался в живых, находясь в состоянии огромного шока превосходящего физическую боль, бросились бежать из пылающего города.

Тех, кто выжил в первые часы и сумел добраться до своего дома, родственники зачастую узнавали лишь по голосу или личным вещам - настолько ужасными были полученные ожоги. Почти все они умерли в последующие несколько суток.

В момент взрыва а эпицентре возникло сверхвысокое давление в несколько сот тысяч атмосфер. В результате резкого расширения воздуха возникла сильная взрывная волна, настолько сильная, что на расстоянии почти в три километра от эпицентра прогнулись металлические ставни и балки. Всё что находилось ближе было безжалостно сметено ударной волной. Автомобили, трамваи, повозки полетели словно сухие листья, вращаясь в воздухе и сминаясь как бумага, превращая находишихся в них людей в кровяные пятна. Куски стен, балки, перекрытия, целые дома и даже мост вырывало с фундаментов и бросало на землю. Тысячи оконных стёкол, враз превратившись в осколки, мириадами острых граней летели во все стороны разя и раня людей, впиваясь в остатки деревянных стен и даже в камень. Вековые деревья выкорчивало из земли, ломало как тростинки и уносило прочь. Дома рушились погребая под собой целые семьи. После взрыва город предствлял из себя сплошную каменную пустыню.

Более ста сорока тысяч жизней оборвались в одно мгновенье. Многие жертвы, например школьники организованые на работы по обеспечению противопожарной безопасности, в центр связи или госпитали были опознаны лишь по оставшимся от них на месте работы вещам - портфелю, остаткам одежды, коробочке для завтрака...

Родственники не находили не то что тела погибших, но даже останки их костей. Некоторые, отчаявшись найти своих детей, брали чьи-то найденные кости и хоронили их как будто это были кости их потерянного ребёнка.

Вскоре после взрыва атомной бомбы из-за радиационного облучения у пострадавших проявились болезненные симптомы, такие как жар, тошнота, диарея, кровоизлияние, выпадение волос, многочисленные пятна на лице и теле, с последующим в большинстве случаев летальным исходом. Кроме того, спустя годы и даже десятиления после взрыва стали проявляться такие заболевания как рак, лейкемия, келойдные шрамы...

Хибакуся

“Мне было 20, когда произошла бомбардировка. Я был рядом с эпицентром, в 1,2 километра, около мэрии. Там сейчас мемориальный Парк мира. Я был студентом, взрыв произошел по дороге в институт. Я позавтракал в столовой и собирался выходить, когда в дверях столкнулся с тремя друзьями. Тогда продукты получали по карточкам, и нам всегда хотелось есть. Но мне стало стыдно есть два раза подряд. Я отказался и пошел в институт. Я сказал им: “Встретимся днем!”, — вспоминает председатель Совета организаций жертв ядерных бомбардировок Японии Сунао Цубои.

По его словам, это было последнее, что он им сказал.

“Когда я вышел, было начало девятого. Атомная бомба упала в 8.15. Я пошел в институт. А они все трое погибли в этой столовой. Все, кто был в столовой, погибли. Я выжил, потому что пошел по направлению от эпицентра”, — рассказал Цубои.

Другая свидетельница бомбардировки, 78-летняя Кэйко Огура, которой в 1945 году было восемь лет, вспоминает, что ее отбросило взрывной волной и она потеряла сознание.

“Когда я очнулась, было темно. Мне показалось, что наступила ночь. Город после взрыва был раздавлен. Казалось, что чья-то огромная нога наступила на него и раздавила. Потом начали вспыхивать пожары на развалинах. Чтобы спастись от пожара, приходилось бежать по трупам — некоторые улицы были заполнены трупами. Там, где мы сейчас стоим (около Дома памяти атомной бомбардировки или “Атомного купола” — одного из немногих сохранившихся зданий города, которое стало символом атомной бомбардировки, с 1996 года признано Мировым наследием ЮНЕСКО — ред.), под нашими ногами лежат люди”.

Огура говорит, что дети боялись выходить на улицу: прохожие были похожи на страшных призраков из кошмарного сна.

“После ожогов у людей облезала кожа вместе с мясом. Им было больно опустить руки, и люди ходили, вытянув их вперед, как призраки, а с рук свисали лохмотья кожи. Везде стоял запах горелых волос. У многих были видны внутренности. Казалось, что человек что-то держит у живота, а это были внутренности”, — вспоминает Огура.

Она рассказывает, что очень быстро научилась распознавать среди лежавших на улицах людей мертвых: мухи откладывали яйца в ранах, и под палящим августовским солнцем уже к полудню там начинали копошиться личинки, люди извивались от боли.

“Я быстро поняла, что если человек, несмотря на причиняемые ему насекомыми мучения, перестал шевелиться, это значит, что он умер, и показывала взрослым, которые сжигали трупы. Трупы сжигали там, где сейчас стоит памятник погибшей девочке Садако”, — говорит Кэйко Огура.

В районе эпицентра сейчас расположен мемориальный Парк мира и музей, в котором хранятся документы и экспонаты, связанные с атомной бомбардировкой Хиросимы. Здесь есть аудиогиды на языках всех стран, обладающих атомным оружием.

“Все, что показывают в музее, — это игрушки. То, что было на самом деле — жутко, и это хранят в архиве, боятся за детей. Я никогда не забуду то, что увидел, пока шел за помощью после взрыва. Мне навстречу шел школьник, его правый глаз болтался у щеки. При каждом шаге раскачиваясь, как маятник. Потом мужчина, истекающий кровью, из его головы торчали куски стекла. Он прошел 3-4 шага и сел на землю. Женщина лет 30. Сначала я думал, что она что-то несет. Это были кишки. Она их держала у живота и пыталась убежать. Кишки были видны сквозь ее пальцы”, — с болью рассказывает Сунао Цубои.

Он безуспешно пытался позвать кого-то на помощь, чтобы вызволить из-под завалов людей, но от него все разбегались, потому что “сам был похож на призрак: содрана кожа, оторваны уши, обожжено лицо и руки; по черным обгоревшим рукам текла ярко-красная кровь”.

Цубои вспоминает, что когда добрался, наконец, до дома бабушки, она его не узнала — его тело распухло, лицо было обезображено, и она никак не могла поверить, что это ее внук.

Атомный ад

Некоторые каменные здания Хиросимы были спроектированы с учётом сейсмологической устойчивости и их каркас выдержал давление взрывной волны, они частично обрушились, но устояли. Прицельной точкой для атомной бомбардировки был выбран мост Т-образной формы. Рядом с ним располагалось величественное здание Промышленной Палаты Хиросимы, ныне известное как "Атомный купол".

Агония японской девушки (1200 метров от эпицентра). Получив ожоги 3-4 степени свыше 80% тела, она скончалась через несколько дней после того как был сделан снимок. Одна из многих.

Останки погибших, спустя месяц после бомбардировки. Из за большого числа трупов их не смогли сразу захоронить и просто свезли на окраину города. Именно этот кадр вдохновил Джеймса Камерона, на изображение полей черепов в фильме Терминатор.

Асфальт потемнел под воздействием светового излучения вспышки, столбики ограждения защитили участки асфальта, которые остались светлыми отбрасывая перманентные ядерные тени.

Здесь наоборот стена была покрытой тёмной краской, которая выгорела под вспышкой, участок который был закрыт образовал перманентную атомную тень по форме вентиля.

Инфракрасные ожоги от тёмных элементов рисунка кимоно. (9 километров от эпицентра).

Мемориал мира в Хиросиме (Купол Гэмбаку)

Купол Гэмбаку (яп. 原爆ドーム «Купол атомного взрыва», «Атомный купол») — до Второй мировой войны являлся Выставочным центром Торгово-промышленной палаты Хиросимы. Находился в 160 метрах от эпицентра, однако стены и часть конструкций здания уцелели. Все люди, находившиеся в здании в момент взрыва погибли. После войны Купол был укреплён во избежание дальнейшего разрушения и стал самым известным экспонатом, связанным с атомным взрывом. В 1996 году, Купол Гэмбаку внесён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. На сегодняшний день это единственное здание сохранившееся практически первозданном виде после ядерной бомбардировки.

Торгово-промышленной палата Хиросимы за несколько месяцев до ядерного удара.

Кажется невероятным что металлический каркас купола уцелел.

Территория Гембаку Дому не проходила полноценной дезактивации, поэтому даже сейчас, длительное пребывание среди руин не рекомендуется. По этой причине, а так же чтобы избежать вандализма, здание обнесено забором и находится под круглосуточным наблюдением.

Траву внутри здания регулярно пропалывают, иначе за 60 лет всё бы давно заросло.

Стены регулярно укрепляют и ремонтируют. В таком виде постройка сохраняется с 1945 года.

Ядерные тени от балок здания видны до сих пор.

Второе сооружение в городе, сохранившееся с тех времён - армейский подземный командный пункт в семистах метрах от эпицентра, располагавшийся на территории замка Хиросимы. Помимо солдат и офицеров Императорской Армии, в центре помогали мобилизованые на работы студентки старшей женской школы Хидзияма. Находившиеся внутри сотрудники пережили атомный удар, и вскоре провели первую радиопередачу из уничтоженного города.

Сохранилось так-же и несколько деревьев, переживших взрыв и названные за это "деревьями Феникса".

В 1952ом году, неподалёку от эпицентра был открыт мемориальный кенотаф с вечным огнём с начертанными словами - "Спите спокойно, ошибка не повторится". Изначально надпись была на японском и английском языках, но недавно к ним добавили ещё шесть - французский, немецкий, русский, итальянский, испанский, китайский и корейский. Слово "ошибка" в надписи по сей день вызывает споры и плита с надписью подвергается атакам. В 2005 году плиту молотком и долотом изуродовал двадцати семилетний активист одной из ультраправых националистических организаций, после чего сам явился в полицейский участок и сдался властям. На допросе он сообщил, что возмущен словом "ошибка" в надписи на памятнике. "Какая еще ошибка? Простой японский народ не совершал никаких ошибок. Разве не американцы сбросили атомную бомбу?".

Рядом с кенотафом находится Хиросимский Мемориальный музей Мира.

Музей занимается сбором и экспонированием вещей пострадавших, снимков и материалов сообщающих об ужасах бомбардировки и её последствий, а так-же знакомит с городом Хиросима до и после взрыва и положением ядерного века в настоящее время. Каждая частичка музея отражает гнев и скорбь людей. Искреннее желание возрождённой из руин Хиросимы - это уничтожение ядерного оружия и установление мира на всей земле.

Экспозиция Хиросимского центра Мира и Культуры

Все часы в городе замерли на отметке 8:15

Статуя Будды

Ударная волна ядерного взрыва разгоняла осколки стекла до сверхзвуковых скоростей, при этом они с лёгкостью пробивали бетон и человеческие тела. У многих пострадавших осколки продолжали выходить из под кожи долгие годы спустя после трагедии.

Аптечные мензурки сплавились вместе. (500 метров от эпицентра)

Оплавленная керамическая посуда и бутылка.

Обрывки школьной формы, 3 учеников старшей школы. (900 метров от эпицентра)
Кепка и пояс — Эити Тцуда (13 лет); Рубашка и штаны — Хадзиме Фукуока (14 лет); Гетры — Масаюки Уэда (12 лет). Только Уэда пережил непосредственно взрыв, но скончался от ожогов и внутренних повреждений утром следующего дня.

Одежда, снятая с трупов двух девочек найденных в 500 метрах от эпицентра.

Нобуко Осита сшила эту школьную форму сама. Она училась в первом классе старшей школы для девочек и в день взрыва находилась всего в 800 метрах от эпицентра. Получив критические ожоги девочка добралась до родительского дома, но умерла через несколько часов. Её было всего 13 лет.

Оплавленная черепица.

Поверхность черепицы на кровле частично расплавилась, сделав её шершавой на ощупь. Левая часть плитки была прикрыта соседней черепицей и осталась не измененной.

Выгоревшие буквы на плакатах. Чернила которыми были написаны иероглифы поглотили больше инфракрасного излучения взрыва и прожгли бумагу. До сих пор можно прочитать фрагмент текста “28 июля”.

Расплавленная бутылка. (50 метров от эпицентра).

Тэруко Аотани (13 лет), училась в первом классе старшей школы “Аки” для девочек. Входила в трудовую программу помощи государству. В момент взрыва находилась на рабочем месте, на расстоянии около километра от эпицентра, получила свыше 90% ожогов 4 степени с обугливанием, однако каким-то невероятным усилием смогла пройти свыше 5 километров до родного дома, где она скончалась утром следующего дня. Её мать отрезала прядь чудом уцелевших волос, на память о дочери.

Мияко (13 лет) находилась в 550 метрах от эпицентра. Единственная личная вещь Мияко которая была обнаружена при разборе руин был её сандаль (гэта) который опознала её мать, по рисунку на матерчатых креплениях, сделанных из старого кимоно. Её тело было сплющено ударной волной и на сандале остался хорошо заметный отпечаток детской ступни, возникший в момент её смерти. Никто из 543 одноклассников Мияко, находившихся в том же здании не выжил.

Дети со свисающими лоскутами обгоревшей кожи и мышц в руинах Хиросимы (реконструкция).

Большинство из них жили ещё от 12 до 36 часов испытывая ужасные муки. Не один из них не получил полноценной медицинской помощи или обезболивания.

Ногти и кожа Нориаки Тэсима. Ученик первого класса старшей школы, Нориаки находился всего в 500 метрах от места взрыва. Невероятно, но Нориаки пережил непосредственно взрыв, его тело получило чудовищные ожоги, кожа и подлежащие мышцы стали отваливаться и свисать лентами. При помощи друга, который пострадал чуть меньше, Нориаки добрался до дома. Из-за потери жидкости с обширных ожоговых поверхностей, перед смертью Нориаке страдал от невыносимой жажды и стал слизывать выступающую на ожогах лимфу. Нориаки Тэсима умер в ужасающих муках, на следующий день. Его мать сохранила кожу и ногти с его рук, которая слезла как перчатка. Она хотела показать эти останки сына, мужу, но он так и не вернулся с фронта.

Сигеру Оримен (13 лет) ученик первого года старшей школы Хиросимы номер 2, в момент взрыва находился в 600 метрах от эпицентра. Мать обнаружила его обугленные останки 9 августа. Она смогла опознать сына, только по обенто (обед в коробке) который она собрала ему утром в день взрыва. Перед смертью Сигеру прижал коробку к животу и коробка уцелела, от обеда остались лишь угли.

Ботинок Казухико Сасаки (12 лет). Ударной волной его, выбило из обуви как это бывает при наезде на пешехода при большой скорости, мальчик умер мгновенно. (900 метров от эпицентра) Впоследствии мать нашла его труп неподалёку от школьного бассейна и кремировала останки. Несколько дней спустя, среди обломков был найден ботинок Сасаки. В подошве ботинка была дыра, мальчик закрывал её кусочком картона.

Одежда девушки и ожоги которая она получила. На теле хорошо просматривается узор одежды (9000 метров от эпицентра).

Чёрные ногти Ёсио Хамады.

В день бомбандировки Ёсио находился в главно здании компании Ако Корпорейшен. Крепкое бетонное здание защитило Ёсио от ударной волны и теплового излучения. Пострадала только рука, которую он в тот момент высунул в окно. Из-за ионизирующей радиации взрыва, у Ёсио были повреждены зоны роста ногтей, в результате его ногти росли чёрными и неправильной формы.

Углеродный отпечаток человеческого тела. Крыльцо у входа в Хиросима Гинко (Банк Хиросимы). Человек испарился сидя на ступеньках. Прежде чем попасть в музей эти камни около 10 лет провели под открытым небом и рисунок поблек.

В момент взрыва велосипед и его владелец Синнити Тцутани (3 года 11 месяцев) играл возле своего дома. Мальчик критически обгорел и умер через несколько часов после взрыва. Его отец похоронил останки сына вместе с велосипедом. Сорок лет спустя, родственники Синнити перезахоронили его останки в семейной могиле, а велосипед передали в Хиросимский центр Мира и Культуры. Этот проржавевший велосипед во многом стал символом трагедии.

Колокол Хиросимы

"Куда, моя песня, летишь чуть свет
В багровом предутреннем дыме?”
"К подножью холма Незабытых Бед!”
"Где же такой?”
"В Хиросиме!”

"Песня моя, в чужеземную даль,
Может, летишь ты без нужды?”
"Нет, не чужда мне чужая печаль,
Муки чужие не чужды!”

"Песня, на свете так много утрат,
И мертвые невоскресимы.
Что будешь ты делать?”
"Бить стану набат
В колокол Хиросимы!”

Молю услыхать колокольный зов
Пламенем заживо стертых.
Жаль, что господь не доверил мне слов,
Что воскрешают из мертвых.

Я заклинаю: набат не гуди
Сквозь вёрсты, и лета, и зимы
У человечества в каждой груди,
Колокол Хиросимы!

И Тихий заставь грохотать океан,
И, все озаботив режимы,
Решительно властвуй над памятью стран,
Колокол Хиросимы!

(Расул Гамзатов)