Исполнилось 215 лет со дня смерти, а точнее, убийства императора Павла Первого. В царское время это событие официально именовали «апоплексическим ударом» (и вполголоса шутили при этом: апоплексический удар табакеркой в висок). В советское время отношение к цареубийству 1801 года было довольно неоднозначным.

Например, в книге Льва Никулина «Мёртвая зыбь» и снятом по ней фильме «Операция "Трест» (1968 г.) один из героев, скорее положительный, произносит такую возмущённую тираду, обращаясь к заговорщикам-монархистам 20-х годов:

"Панихиды служите по Николаю Александровичу! А кто Петра Третьего убил? Господа дворяне – Григорий и Алексей Орловы. Григорий – любовник Екатерины. А Павла Петровича, императора, кто убил? Не матросы и латыши, а Талызин, граф Палён и кто там ещё! Господам, значит, дозволено... Сначала всё по-благородному: «Sire, vous devez abdiquer» («Государь, вы должны отречься от престола»). А Николай Зубов: «Чего ещё абдике?» – и фунтовой золотой табакеркой монарха в висок. Я сам эту табакерку в алмазном фонде видел – весь угол смят. А потом набросились на помазанника божия и всего истоптали, как мужички конокрада. И не служили панихиды по невинно убиенному!»

После чего разъярённые монархисты ревут: «Предатель! Смерть ему!» – и в конце концов действительно убивают неуместного оратора.

Году в 1992-м мне попался первый отрывной календарь новой эпохи – всё советское в нём было тщательно вычеркнуто. Но меня поразила фраза на листке от 24 марта: в ней говорилось, что в этот день в 1801 году император Павел Первый скончался от... апоплексического удара. Снова-здорово, значит. Что, значит, теперь снова так тупо станут повторять старую ложь? Как говорил проницательный Талейран, «они ничего не забыли и ничему не научились».

А в советских школьных учебниках обществоведения, по которым я учился, убийство Павла Первого приводилось как яркий пример того, что даже абсолютный монарх должен послушно выполнять волю правящего класса.

А если он вздумает пойти против него – его ждёт судьба императора Павла. И приводились иронические слова, которые приписывают мадам де Сталь и действительным автором которых, возможно, является Пушкин: «Правление в России есть самодержавие, ограниченное удавкою».

И заметим, никто не ставит по всей нынешней России портретов государя-императора Павла Первого со слоганом «Прости нас, Государь!» Потому что правящий класс никакой вины за это цареубийство не чувствует по сей день – раз низшие сословия отношения к нему не имели...

Какие выводы можно сделать из этого?

Очень простые:

ежегодная неутихающая истерика «Прости нас, государь!», вскипающая к каждому 17 июля, годовщине гибели Николая II, есть явление сугубо классовое.

«Низшим классам», «черни», как их именовали до 1917 года, пытаются привить чувство вины и священного трепета перед «высшими», «природной аристократией», «их благородиями».

«Элитой», короче говоря. Когда «элита» разрешает свои мелкие разногласия с божьими помазанниками посредством апоплексических ударов табакеркой в висок, как в марте 1801-го – это её внутреннее дворянское дело. И черни сие не касается.

Или, как выразился персонаж романа Никулина, «господам, значит, дозволено...»

А вот если священную голубую кровь осмеливаются пролить всякие разночинцы, как в марте 1881-го, когда грохнули Александра II, а то и вовсе «неблагородные», как в июле 1918-го – тогда, конечно, совсем другое дело...

источник